Истина,
которую ты
изрекаешь, не имеет ни прошлого,
ни будущего.
Она просто есть,
и этого для нее
вполне достаточно.
Я лежал на спине под моим самолетом, вытирая масло с нижней части
фюзеляжа. Почему-то сейчас из двигателя масла стало подтекать меньше, чем
прежде. Шимода прокатил одного пассажира, а потом подошел и сел на траву
рядом со мной.
«Ричард, как ты можешь надеяться поразить мир, если все кругом
работают, чтобы заработать себе на кусок хлеба, а ты целыми днями лишь
совершенно безответственно летаешь на своем захудалом бипланчике и катаешь
пассажиров?» Он снова проверял меня. «На этот вопрос тебе придется отвечать
не раз».
«Пожалуйста, Дональд. Во-первых: Я существую вовсе не для того, чтобы
чем-то поразить этот мир. Я существую для того, чтобы быть счастливым в этой
жизни».
«Отлично. А во-вторых?»
«Во-вторых: Для того, чтобы заработать себе на хлеб насущный, каждый
волен делать то, что ему хочется. В-третьих: Ответственность — это
способность отвечать за что-то, за тот образ жизни, который мы выбираем
сами. И есть лишь один человек, перед которым мы должны держать ответ, и,
конечно же, это…»
«Мы сами», — закончил за меня Дон вместо воображаемой толпы искателей
истины, незримо рассевшихся на траве вокруг нас.
«Человеку вовсе нет нужды держать ответ даже перед самим собой, если
ему это не нравится… в безответственности нет ничего плохого. Но
большинству из нас интересней знать, почему мы поступаем так, а не иначе,
почему мы делаем именно такой выбор — любуемся ли мы птицами в лесу,
наступаем ли на муравья, или работаем ради денег, делая совсем не то, что
нам хочется». Я поморщился. «Похоже получилось длинновато».
Он кивнул. «Даже слишком».
«Ладно… Как ты хочешь поразить мир…» Я закончил работу и удобно
устроился в тени под крылом. «А как насчет: «Я разрешаю миру жить, как ему
хочется, и я разрешаю себе жить, как я сам того хочу».
Он расплылся в счастливой улыбке, явно гордясь мною.
«Ответ достойный истинного мессии! Просто, ясно, легко запоминается и
непонятно до тех пор, пока не поразмыслишь на досуге».
«Задай еще вопрос». Какое же наслаждение наблюдать за работой
собственной головы, решающей мировые проблемы.
«Учитель», — сказал он. «Я жажду любви, я добр, я делаю другим то, что
хотел бы получить от них, но, все равно, у меня нет друзей, я совсем одинок.
Ну, что ты ответишь на это?»
«Понятия не имею», — ответил я. «Ни малейшего».
«ЧТО?»
«Это просто шутка, чтобы оживить компанию. Просто безобидная смена
темы».
«Оживляя компанию, Ричард, будь очень осторожен. Ведь проблемы, с
которыми люди к тебе приходят, им вовсе не кажутся забавными шутками, если,
конечно, они не успели еще далеко уйти в духовном развитии, а те, кто уже
ушел достаточно далеко, знают, что они сами себе Мессии. Тебе даются ответы,
так что потрудись произнести их вслух. Попробуй только побаловаться с этим
«Понятия не имею», и увидишь, сколько секунд толпе потребуется, чтобы
поджарить такого шутника на костре».
Я гордо выпятил грудь. «Страждущий, ты пришел ко мне за ответом, так
внемли: Золотое Правило неприменимо. Что, если бы ты встретил мазохиста,
воздающего окружающим то, что ему хотелось бы получить от них? Или человека,
почитающего Бога-Крокодила, мечтающего лишь о высочайшей чести быть
брошенным ему на съедение? Даже тот самый Добрый Самаритянин, с которого все
и пошло… С чего он взял, что человек, лежащий на обочине, хотел, чтобы его
раны омыли и залечили? А может, преодолением этого испытания он хотел
излечиться духовно? Лежал себе в пыли и тихо наслаждался».
Мне казалось, что я говорю очень убедительно.
«Даже если изменить формулировку Правила на: «Делай другим то, что они
хотят получить», мы ничего не добьемся — ведь мы знаем только то, что от
окружающих хотим получить мы. На самом деле Правило значит: «Поступай со
встречным так, как ты сам хочешь с ним поступить» — и мы должны применять
его с чистой совестью. Тогда тебе не придется стегать мазохиста его кнутом
просто от того, что он об этом мечтает. И совсем ни к чему прикармливать
крокодилов их почитателями».
Я посмотрел на Шимоду. «Слишком многословно?»
«Как всегда. Ричард, ты растеряешь девяносто процентов своих
слушателей, если не научишься говорить кратко».
«А что плохого в том, чтобы потерять девяносто процентов моих
слушателей?» — спросил я в ответ. «Что плохого, если я потеряю всех моих
слушателей? Я знаю то, что я знаю, и говорю то, что говорю. А если это
плохо, ну что ж, ничего не поделаешь. Полет на биплане обойдется вам в три
доллара наличными».
«А знаешь…» Шимода встал, стряхивая солому с джинсов.
«Что?» — недовольно спросил я.
«Ты только что сдал выпускной экзамен. Ну и как тебе — быть Мастером?»
«Разочарование и безысходность».
Он посмотрел на меня с неуловимой улыбкой. «К этому привыкаешь».
Очень
легко проверить,
окончена ли твоя миссия
на Земле:
Если ты жив —
она продолжается.
Автор
